«И в повседневной жизни с людьми, и в общественной деятельности, и в литературе приказывают говорить лишь о так называемом общеобязательном, общеполезном, узаконенном для всех, приятном. Нарушение этих правил теперь называют декадентством, раньше называли романтизмом. Но все истинно великое, гениальное, святое в жизни человека было создано интимностью и искренностью, победившей условность, мистическим обнажением самой глубины души».
- Николай Бердяев, «Метафизика пола и любви»

Бердяев прав: интимное до сих пор остается постыдным. Я могу сто раз (с удовольствием) написать здесь «ЕБЛЯ – ЭТО ПРЕКРАСНО», но с меня слезет три шкуры, если я расскажу вам, почему посыпалась по ночам со сведенной судорогой кулаками.

То, что раньше клеймилось романтизмом и декадентством, теперь называется… наивностью? Несовременностью?

Чем больше в нас культуры, тем больше замков на двери в подвал, где заперто интимное. Раньше войну с интимным вели моралисты, теперь – циники.

Цинизм – это война с моралью, которая должна была освободить интимное: позволяйте себе ненавидеть, смеяться и трахаться - все это живет в подвалах вашей души, так перестаньте же лицемерить и пустите своих псов на волю. Я восхищалась смелостью циников. Но теперь псы ебли, смеха и ненависти резвятся под солнцем и не выпускают из подвалов что-то еще, - то самое, что сжимает наши кулаки по ночам. То, что еще более интимно, чем звериная злоба и радость.

Чтобы понять, что именно там заперто, надо всего лишь посмотреть, над чем смеемся мы, культурные и образованные. Над нежными студентками журфаков, пишущими «слушаю Уэйтса, закутавшись в плед», что означает: «любите меня». Над готичными мальчиками, очарованными смертью, что означает: «любите меня, несмотря ни на что». Над школьницами, выкатывающими губки на фоне облезлых ковров, что означает: «я готова сделать все, чтобы меня полюбили».

Мечтать о любви – стыдно, если тебе больше 20, и ты умеешь отличить ямб от хорея и Ромма от Фромма.

Но –

Я также думаю, что в бердяевской идее навсегда освободить интимность от стыда есть что-то жалкое и отвратительное, - «вы хотите поговорить об этом?»

Может быть, этот нежный зверь, которого мы назовем желанием любви, должен жить в темноте, потеть от страха, забиваться в углы, спасаясь от маленьких злобных демонов, огрызаться, отчаиваться, скулить, просить молочка, вступать в схватки с огромными злобными демонами, стервенеть, превращаться в дракона, скрести когтями каменные стены, бить хвостом - чтобы однажды с грохотом вырваться на свободу, потоптав стыд могучими лапами и приведя всех в ужас и трепет сверканием своей чешуи.

Может быть, только так появляется «все истинно великое, гениальное, святое в жизни человека».